Лидеры

вот нашел еще несколько рассказиков , расшифрую выложу .Агафья Степановна часто рассказывала от лица своих Родичей, здесь от отца Степана Лукича. «ПРАЗДНИК» Уходят времена. Много мы растеряли – остались одни отголоски. Как справляли раньше праздники! Помню, был еще небольшенький, на самую Троицу, когда венчали коров2 , взял меня дед в подпаски. – Дятенак мой, хошь завтри со мной погонимся в поле, завтри коровий праздник! – многозначительно произнес старик. Еще с вечера дед Сенька был изрядно гланувши, пьяненький. Пригнались мы в лес. Дед улегся гли 3 камня, ляжить насадивши, что ж такой, а я плачу: – Дед вставай, ни одной коровы нету. Что теперь делать? – Не расстраивайся, мой дятенак, щас наши девки явютца. А ты давай ломай березви, будем плести венки нашим девкам. Как вышел он на поляну, достал из торбы трубочку, что-то покрутил и заиграл: дыр-ды, дыр-ды. Слышится: «Девки, домой, девки, домой». Как пробубнил это он, гляжу, – коровы все выплывают из леса. Все вышли, и овцы вышли все до основания. На каждую корову хозяйскую надели мы по венку и погнали скот в деревню. У околицы стояли разодетые бабы, встречали стадо, не простой день – «Коровий праздник». Коровы тихо вплывали на деревенскую улицу. Как щас помню, каждая хозяйка одаривала нас с дедом яйцами, печевом, а кто и рюмку подносили деду. Каждая корова не далась: той хозяйке с руки вручали венок, и она сама одевала его на роги своей кормилице. Помню, мамаша взяла венок, положила на подойник и через него стала доить, ну прям прелесть! И мы этот венок вешали во дворе и хранили до следующего Духова дня. После его сжигали на своей полосе. В этот день собирались вскладчину, в деревне гуляли. Вот был обычай какой хороший! Корове справляли праздник, и никто не напивался. А теперь что? Одно мать-перемать, ой, Боже мой, уходит время, что будет после нас?

я прочитала эту сказку и весь день она крутилась у меня в голове, перекликаясь с чем то, а с чем понять уловить не могла... и вдруг поймала, поняла! Максимилиан Волошин Заклятье о русской земле Встану я помолясь, Пойду перекрестясь, Из дверей в двери, Из ворот в ворота — Утренними тропами, Огненными стопами, Во чисто поле На бел-горюч камень.Стану я на восток лицом, На запад хребтом, Оглянусь на все четыре стороны: На семь морей, На три океана, На семьдесят семь племен, На тридцать три царства — На всю землю Свято-Русскую.Не слыхать людей, Не видать церквей, Ни белых монастырей, — Лежит Русь — Разоренная, Кровавленная, опаленная По всему полю — Дикому — Великому — Кости сухие — пустые, Мертвые — желтые, Саблей сечены, Пулей мечены, Коньми топтаны.Ходит по полю железный Муж, Бьет по костём Железным жезлом: «С четырех сторон, С четырех ветров Дохни, Дух! Оживи кость!»Не пламя гудит, Не ветер шуршит, Не рожь шелестит — Кости шуршат, Плоть шелестит, Жизнь разгорается… Как с костью кость сходится, Как плотью кость одевается, Как жилой плоть зашивается, Как мышцей плоть собирается, Так — встань, Русь! подымись, Оживи, соберись, срастись — Царство к царству, племя к племени.Кует кузнец золотой венец — Обруч кованный: Царство Русское Собирать, сковать, заклепать Крепко-накрепко, Туго-натуго, Чтоб оно — Царство Русское — Не рассыпалось, Не расплавилось, Не расплескалось… Чтобы мы его — Царство Русское — В гульбе не разгуляли, В плясне не расплясали, В торгах не расторговали, В словах не разговорили, В хвастне не расхвастали.Чтоб оно — Царство Русское — Рдело-зорилось Жизнью живых, Смертью святых, Муками мученных.Будьте, слова мои, крепки и лепки, Сольче соли, Жгучей пламени… Слова замкну, А ключи в Море-Океан опущу. 1919 г.

Люся, спасибо нашей великой паутине))))

Иногда меня накрывает творчество... Карандаш, слово, стамеска или еще какие подручные инструменты - не важно... Также не важно, умею я это или нет. Важно выразить мысль и донести )Наша компания стала мне близка и уютна! И я решилась поделиться с вами своими творческими порывами Буду потихоньку добавлять в эту тему Подруге:Береги себя, моя Девочка, Цену знай себе, моя Милая... Встань и стан расправь. Силу чувствуешь? Силу женскую, Светом святую! Сохрани тот Свет, ведь он Бога знак... Он покажет Где и научит Как... Созидать и Знать нам Судьбой дано... Солнцем озарять нам подарено... Загляни в себя - там Вселенная! Слышишь Мира трель? Ты... Бесценная...... Подруге: Найди себя и не пускай... Ни вверх, ни вниз... лишь только рядом... И в ритм сердца допускай, К Душе тянуться позволяй Лишь Доброму... со светлым взглядом... Найди себя и береги... Тот свет... тепло, что в сердце бьется... Ту искру, что Душой зовется Как Божью кроху береги! Найди себя и... возлюби! Как силу майского бутона... Как чувство Детства возле дома... В себе Родное возлюби! Найди себя и подари... Не бойся быть шутом иль битым... "больным", отверженным, забытым... Ладони к Счастью протяни ты. На луч ответный посмотри... (2015)

Глава 5. Наследники Гиппократа. Приходи ко мне лечиться И зайчонок и волчица… Айболит. Сумеречная медицина была пожалуй единственной областью знаний, не делившейся по цветам. И на то были свои особые причины. Это накладывало некоторые особенные требования как на саму эту работу, так и на её техобеспечение. Именно поэтому таковая была одним из двух самых крупных потребителей высоких ноктотехнологий. Кто был первым – даже руководствам Дозоров знать было не положено. Реабилитационный центр в Петропавловске находился в достаточно своеобразном месте. На него невозможно было просто так наткнуться случайному прохожему. Но ни один Иной, просто взглянувший на карту города не смог бы его не заметить. Центр города вообще был местом довольно своеобразным. Ибо от самого Бэтмана и до самого Дворянского гнезда здесь была единственная на весь полуостров жилая зона, вокруг которой было принято одностороннее движение. И чтобы там выжить надо было обладать основательной склонностью к мазохизму. Или просто быть Тёмным Иным. Центр проектировался таким ещё в коммунистические времена. Но во всём здесь чувствовалась рука профессионального мага-консультанта. На услуги которых (как раскопали значительно позже) ни одна власть, имеющая хоть каплю чувства самосохранения никогда не скупилась. Вокруг центра города было принято одностороннее движение. А значит, подчиняясь всем дорожным правилам, вокруг него курсировал бесконечный автомобильный поток… неизменно вращаясь против часовой стрелки. Здоровенный торсионный генератор ещё ранне-советского производства работал здесь как часы. И послушно выносил энергию наружу. Концентрируя управление на Бэтмане (в цетре образуемой обьектами площади перевёрнутой пентаграмки), а Силу вынося за пределы кольца. В центре «кольца» находилась знаменитая в определённых кругах Лаперузка (или просто «Лапа»). Во втором фокусе – не менее знаменитая в других кругах гостиница «Восток». А эллиптическая дорожка (как и положено фигуре с двумя фокусами) всегда имела форму почти правильного глаза. Правда позже гостиницу «Восток» снесли (после чего глаз лишился зрачка), а весьма пёстрая компашка с Лаперузки изжила себя, отчасти (самой тупой) приобретя форму фингала под глазом на Аллее Флота, а отчасти (наиболее интересной) просто рассосавшись и на свою беду повзрослев. А то и просто шагнув с крыши прямо в ангелы. Потом (почувствовав выносимую Кольцом энергию) туда подтянулся и женский пол, и Аллея стала тем, чем она стала всерьёз и надолго. Однако когда генератор пережил строй, который его породил, центр города начал потихоньку переставать быть жилым. Теперь здесь селились всякие фирмы и фирмочки, которым не хватало уставного капитала на нормальный офис, но вполне хватало – на квартиру в «хрущёвке» в центре города. В общем, центр города потихоньку вымирал. Но если энергия внизу доставалась случайным охотникам до удовольствия от внезапно свалившейся ноктокинетической шары, то «над глазом» располагались два вполне «законных» её потребителя, существовавших здесь с незапамятных времён. Сверху, в некотором отдалении от столь же тихо отмирающего частного сектора располагались собственно офис Инквизиции… и реабилитационный центр. Ибо по традиции самым урожайным на всякие нештатки оказывался первый, а разгребаться с их последствиями по традиции приходилось второму. Центр города переставал быть жилым. Вместе с ним начали отмирать и продуктовые магазинчики. Ибо множеству новоиспечённых офисов гораздо больше требовалась офисная техника. Кому здесь требовался магазин интимных услуг – так и осталось тайной. Последним сдался гастроном, расположившийся прямо на остановке над пустырём, приспособленным УТРФ под автостоянку, оставшимся от той самой гостиницы Восток. Его место занял «Ритм». Странная фирма, торгующая странной компьютерной техникой по не менее странным ценам. Унаследовавшая от гастронома весь первый этаж. И три входа. Крайний правый из которых был всегда закрыт. Но случайные прохожие, застревавшие здесь на остановке в ожидании автобуса глубоким ночером, иногда замечали, что в эту дверь иногда входят, или из неё выходят. Хотя дверь продолжает быть наглухо закрыта. При входе же в сумрак над дверями появлялись вывески. «Люди», «Осторожно, люди!» и «Звери». А наглухо закрытая дверь под последней вывеской просто переставала существовать. Это был вход. Для зверей. Слева же от «Ритма» была странная деревянная лесенка в два человеческих роста. Она вела к странному зданию, всегда именовавшему себя «Галеон». Чего только не было в этом здании. И модельное агенство, и кожгалантерея, и барчик, и игровой зал… Ничто не просуществовало там больше года. Ибо когда идущий по лесенке вдруг совершенно случайно замечал, как кто-то входит в абсолютно монолитную стенку под лесенкой, или того хуже, выходит из неё, его обычно заманить сюда второй раз после увиденного было не под силу даже неместным копирайторам. В конце концов фирмочка тихо дохла, а сам этот сухопутный корабль менял владельца… снова всплывал… И снова ситуация повторялась. Если взглянуть сверху, этот странный домик окружали пустыри, образующие аккуратный равносторонний крест с центром на самом «Галеоне». И это не было случайностью. Парадокс же заключался в том, что вход под лесенкой предназначался для Светлых. Слева же у «Галеона» был ещё один вход. С пустыря. Вернее из под лесенки, идущей от вневедомственной охраны к конторе УВД (по определению охраны ведомственной). Там ютилась странная фирмочка, занимающаяся поддержкой 1С, Гаранта и прочих офисных приложений, которые конторам имеющим инет были нужны как зайцу поворотники. Подьезда туда практически не было, кроме разве что ранней весны и середины лета. Пустырь, который отделял вход от лесенки всегда то аккуратно заметало, то размывало… Но тем не менее фирма работала там круглогодично уже давно и в убытках вроде не была. В сумраке же этого пустыря просто не было. Вообще. Как и лесочка между Сероглазкой и Моховой, хоть последний и был уже нашим технологическим пространством. Но не для всех. Для Инквизиции же (более известной под названием «Перевёрнутой башни») здесь не было домов (и «Дома радио», кстати, тоже не было) а от самой Башни до Галеона простирался зелёный пустырь, где в любое время года было вечное лето. Поговаривали, что в Реабилитационный центр был ещё и четвёртый (телепортационный) вход. Но это было такой же байкой, как и существование Админов. Пустырь же (как и верхние этажи «Галеона») был простанством довольно интересным. Ибо в целях безопасности (здесь могли гулять одновременно и Тьма и Свет и просто иные) посетители Центра могли встретить здесь только персонал… Но никогда – своих «соседей по палатам». Хотя вроде бы пространство было общим. Какими серверами это всё координировалось, не было известно никому. Подломить систему пытались неоднократно. Удачных же попыток история не помнила. От моей благоустроенной норы до Центра надо было переться через пол города. В лётном пространстве сову отвлечь было конечно проще, но Маг прекрасно понимал, что за Волком в этом случае может следить не только сова. Заменить Волка на джампере «в квартире» было гораздо проще. Но для этого должен был вообще-то с другой стороны джампера оказаться оригинал. А он болтался непонятно где. 1 Пытаясь отвлечься от крайне неприятного сейчас для меня вопроса и сосредотачиваясь на хоть каких нибудь отвлекающих факторах, я начал изучать функциональные ярлычки в «правом нижнем углу» области моего зрения. Иконок там явно прибавилось. Кроме привычных мне часиков, псевдо-сетки и ещё нескольких специальных плюшек там добавилась ещё маленькая буковка «Омега» в радужной рамочке… «перекрёсток» директивного портала … и какая-то птичка. Причём буковку я помнил, а вот птичку – нет. Я сконцентрировал «взгляд» на птичке. Сверху появилась консль. Cual-cua signification starting… No active selects. Start scrambling………………… Found qsa{band=201 freq channel=44} …………… [201/44] /* imsi=27fb04fe [201/44] /* name=hellga [201/44] /* main MCU=5c4e5aec crc=f300ae58 intcore=corvus [201/44] /* body MCU=5f2ae458 crc=e3a83abc type=Omni [201/44] /* nbsc MCU=<no present> [201/44] /* key=<public> [201/44]> Над окошком появилось ещё одно. Маленькое… разделённое надвое… И какое-то уж больно знакомое. С ещё более знакомым интерьером… Таак… Значит шефу птичку поднять не удалось? А чей процессор в сове? Или кто тогда вообще сова? Дамс… Всё чудесатей и чудесовей вещицы раскапываются про родную контору. Я конечно предполагал, что шеф играет не совсем по правилам, но оказывается даже в самых смелых своих догадках не смог предположить насколько. Значит Ворону нам поднять не удалось? Так? Ну шож, как говорил один мой знакомый админ из Кампива – на всякий пивопровод у нас найдётся свой штуцер… - О чём задумался, Странник? Кажется я совсем забыл, что я тут не совсем один… - Да вот, ворону свою нашёл. Она у нас оказывается теперь сова… 10 Хельга, как ей и было сказано, присматривала за Волком. С Волком странного ничего не происходило. Совсем ничего. И это во всей этой истории было самым странным. Она на собственной шкуре знала что такое – быть лишённой тела. И не раз видела, что такое – быть лишённым иности. Оставаться при этом в том расположении духа, каким сейчас был (или всё же пытался казаться… слишком профессионально для существа, лишившегося Иности) Волк было просто невозможным. Но своим глазам Хельга пока доверяла. Что не могла сказать о собственной памяти. Память же её была странной. Ибо у обычных людей память начиналась смутным мигом рождения. Первые годы они почти не помнили. Но это было нормальным. Память же Хельги почему-то начиналась смертью. Впрочем, и с этой смертью тоже было не всё так гладко. И если память после неё представляла из себя хоть какой никакой, но более менее линейный сюжет, то сама смерть как-то странно двоилась. И невыносимая боль от ножичка в подворотне собственного дома как-то перемежалась со странным морем жаркого и всепоглощающего, как будто сжигающего её изнутри, но почему-то зелёного огня. Она помнила обе эти смерти. Произошедших одновременно. Но какая из них была настоящей, не дано было знать даже ей. Хельга изначально была совой. Сколько себя помнила. Но не простой тупой совой, коие ей иногда встречались в этих краях. Она была Совой, приписанной к Светлым. Обладать интеллектом человека в теле птицы конечно же было невыносимо, но она такой помнила себя всегда. Шеф, которого она тоже помнила всегда, и которому, как она знала, она обязана жизнью… хоть и в таком странном теле… её обожал. И именно поэтому подкидывал ей всегда самые странные задания и самые необычные фичи. Хотя и обычная работа в этой конторе тоже отличалась изрядной странностью. Насколько Хельга изучила здесь прикладную магглологию, в отличии от обычных людей, основным свойством которых было отрицание всяческой магии, в конторе ею весьма успешно пользовались. Здесь она была данностью. Но по очень странным правилам. Где Свет (а они были Светлыми) от Тьмы практически ничем не отличался. Однако Хельга жила здесь (а где же ещё) и работала… Она знала, что Шеф как-то способен её контролировать и за ней наблюдать. Она чувствовала этот контроль сколько себя помнила. Но что-то ей подсказывало, что так не было всегда. В её памяти был ещё кто-то… кого она очень хорошо знала. Но не могла припомнить, откуда и когда. Ибо всякий раз воспоминания оканчивались морем зелёного огня под почему-то чёрными крыльями. Хельга знала, что Шеф контролировал её. Сколько себя помнила. Но несмотря на это откуда-то, чувством ей незнакомым, она знала и то, что так было не всегда. Что-то произошло ДО того самого моря зелёного огня. Но что – она опять таки не помнила. Иным довольно часто изрядно доставалось в магических поединках. Многие даже гибли. Но Хельге впервые было дано задание понаблюдать за иным, лишившимся сил по собственной глупости. Вот только что-то в именно этом Ином было совсем не так. Её мысли прервались. Автоматически. Хельга давно уже умела чувствовать, когда за её сознанием начинали следить. Она не говорила об этом Шефу, хотя давно уже это чувствовала. Однако сейчас что-то было не так. Сейчас это был не шеф. И это было странным. Хельга привычно и почти без усилий загнала комок мыслей в самый дальний угол сознания и приготвилась обороняться. Но что-то её опередило. Ибо не её мысль пришла из того самого комка. - Тебе не стоит меня бояться, Сова Ольга. Ибо я не собираюсь тебя подчинять. - Кто ты? И что это значит? - Я тот, кто связывает тебя, твоего шефа… и твоё тело в этом мире. - Но ты же не шеф. - Если тебе нужно, в этом мире он тебя больше не побеспокоит. Задай свой главный вопрос – и ты получишь на него ответ. Хельга насторожилась. Образ мысли был знаком. До ужаса. Но Хельга не помнила, кому он принадлежал. Она попыталась просканировать собеседника тем же каналом. Скан уходил в пустоту. Ответа не было. - Я что тебя знаю? - Да. И очень хорошо. А вот кто теперь ты – я уж и совсем не рискую предположить. - Но ты же не шеф. А своим существованием я обязана лишь ему. - Не. На самом деле это не совсем так. Ты обязана ему лишь своим нынешним телом. И кое чем ещё, происхождение чего я и пытаюсь сейчас выяснить. Хельга насторожилась ещё больше. Насколько она знала, её сознание мог контролировать только шеф. Сейчас что-то было не так. В мыслях не чувствовалось лжи, но собеседник, не кажущийся ей знакомым… и в то же время знакомым очень давно… похоже знал что-то, что недоступно было её «разрешённой» области памяти. И на сей раз она действительно не чувствовала контроля. С ней просто мысленно беседовали. На равных. Чего ещё не случалось на её памяти никогда. Тем временем тело, за которым она обязана была следить, шагнуло в проём эркера… и начало меланхолично исчезать, хотя Хельга не наблюдала там совсем никакого энергетического обьекта. Она не поверила своим глазам. Её внаглую обманывали. Но каким-то настолько изощрённым образом, что он до сих пор (несмотря на её собственный вне-класс) был ей не ведом. Инстинкты работали быстрей сознания и, практически перемахнув пол кровати, она буквально рванула за Волком следом. Перекидываться было некогда. Её нога переступила границу эркера с почти инстинктивным желанием наступить на такой близкий линолеумный пол. Пола не было. Ноги, наступавшей на него тоже почему-то не было. Её сознание, поймавшее мысленный вопль «Стой! Тебе туда нельзя» протормозило ровно настолько, чтобы центр тяжести на несуществующую ногу был уже перенесён. Она скорее увидела удар о стену, которой для её органов чувств просто не существовало. И странной, внезапной вспышкой для неё наступила тьма… падение в совсем неглубокий колодец… и удар о какую-то увесистую каменную плиту аккуратно коленной чашечкой. Это было больно. Очень больно. Ей опять вспомнилась та самая боль от ножика в подворотне. Боль не была настолько нестерпимой, но взгляд по-прежнему застилала непроницаемая тьма. Очень знакомая тьма. Она увидела фрагмент каменного пола и скорее почувствовала, чем поняла, что теряет сознание. Тело больше ей не подчинялось. За миг до того, как она ощутила удар затылком об этот самый пол, она увидела картинку уже знакомого ей эркера… но в полуметре над собой, отображаемого на каком-то странном экране на стене… вернее за экраном… но, тем не менее, реального. Хоть не было исключено и то, что ей это просто показалось. Затем её настиг удар затылком. И на сей раз уже фатально наступила тьма. 11 Агниц тупо уставился в монитор бука. По буку показывали разделённый надвое вертикально чёрный экран и перемигивающую внизу зебру из чёрно-красных строчек Connecting 201/44 перемежающихся строчками Connection failed! Это продолжалось уже последние пол часа и означало лишь одно. Сова больше не пеленговалась. 100 Маг ругался уже вслух. Тем временем Франк, оставив в покое столовые приборы, спокойно рылся в шкафчике, явно стремясь что-то найти среди небольшой горы вроде бы обыкновенной посуды. Маг знал, что в этом шкафчике кроме местами не совсем чистых чашек, банки кофе, смешанного с сахаром в пропорции 1:4, ложек, палочек и вилок, да ещё его любимых пакетиков с его тёзками-растворимыми соками больше ничего интересного не было. Однако их Дворецкий действительно был со странностями, поэтому Зуко уже давно привык тут ничему не удивляться. Полина сидела на диванчике почти неподвижно. Между её ладонями медленно мерцал слабым оранжевым светом внутрях странный прозрачный шестигранный кристалл. Рядом мирно посапывала, свернувшись калачиком, откушавшая фирменного Франковского кофе Последняя из Рода Ведьм… в своём нынешнем обличии. Ибо Франк действительно знал своё дело. И если оно того требовало, чай у него способен был несказанно бодрить, а кофе – неумолимо клонить ко сну. Впрочем, насколько знал Дворецкого Маг, его кулинарные способности этим совсем не ограничивались. Волка до сих пор не было. И это начинало уже бесить. - Франк, у нас опять гости… - не выдержал паузы Маг. - Знаю. Это особая гостья. И она требует для себя особого угощения. – Франк как всегда ничему не удивлялся. Тем временем он извлёк из шкафчика странную деревянную чашку, чем-то напоминающую по форме бокал… инкрустированную странным золотым рисунком. Маг привык ничему не удивляться, но даже здесь он от неожиданности приумолк. Ибо в той самой, игрушке от Монти Пайтона, в которой фигурировал этот самый столовый прибор, на нём добрым дядям-геймпрограммерам довелось пооттачивать цинизм на одном из первых. Маг точно помнил содержимое шкафчика. Но на Святой Грааль ему там ни разу до этого натыкаться не приходилось. - Франк, я конечно всё понимаю, но что на территории Школы делают артефакты пятой степени уникальности? - Как что? Лежат. И иногда, между прочим, используются. – Франк полностью игнорировал размер глаз и упавшую на пол челюсть Мага и начал заливать в «чашке» кипяточком крепкий кофе. Маг, наблюдая такой контраст ценности предмета и к нему отношения, достаточно громко сглотнул. - Откуда это? Я что-то не припомню, чтобы при инвентаризации у нас что-то такое обреталось… - А оно здесь стоит ещё задолго до инвентаризации. Не верь своим глазам и заметишь самое интересное. – Франк шутя извлёк прямо из чашки уже знакомый Магу диск с зеленовато-циничным рисунком и картинкой Камелота, над которым на лике луны инверсией висел тот самый Грааль, затем немного повертел его в руках и привесил на рядом стоящую… но уже более обычную чашку. При ближайшем рассмотрении к моменту повешания диск уже уменьшился и оказался обыкновенной лимонной долькой. Затем Франк подумал и перелил содержимое Грааля в ту же чашку. А в освободившуюся ёмкость налил обычного кипяточка. В ещё одной чашке Франк заварил кофе уже более традиционным способом. Затем повесил точно такой же лимончик, просто извлеченный из воздуха, и немножко чашки повращал. Маг заворожено следил за действом, не отрывая глаз от происходящего, как не отрывает глаз от напёрстков стремящийся таки поймать этот вечно ускользающий шарик Настоящий Игрок. – Ладно, пойду я, окажу первую помощь и гостеприимство нашим дамам. Попутно и Волка встречу… Франк пальцем нарисовал прямо в воздухе дверь, затем взял (почему-то даже не рискуя обжечься) чашу творения плотника с кипяточком, и шагнув в нарисованный проход, дверку за собой тут же не забыл захлопнуть. Маг остался перед своей нодой в бодром недоумении. Он не только игрался в эту игрушку. Он ещё и смотрел соответствующий фильм. Поэтому доподлинно знал, чем именно отличался по свойствам кофе в одной из стоявших на столике чашек. Чуть не свалив на пол ноду, он метнулся к столику. Однако Франк тоже знал своё дело. Поэтому в отличии от пустых чашек и джезвы полные чашки от стола не отрывались. 101 Я уже почти уговорил Гремми отправиться со мной, когда в консоли опять появился Маг. > ВОЛК, ИМЕЙ СОВЕСТЬ! У НАС ЧУЖИЕ НА ТЕРРИТОРИИ А ТЫ ШЛЯЕШЬСЯ НЕПОНЯТНО ГДЕ. > ЧТО ОПЯТЬ? > ЧТО ЧТО. У НАС ГОСТИ. > НУ И КТО НА ЭТОТ РАЗ? > ФАНТОМА ТЕРМИНИРОВАЛ. ЗА НИМ ТВОЯ СОВА УВЯЗАЛАСЬ. СЕЙЧАС ОКОЛО КАФЕДРЫ ОТДЫХАЕТ В ТРЕТЬЕМ СОСТОЯНИИ > А ЧТО ЕЙ У НАС НАДО БЫЛО? И КТО ПУСТИЛ? > НУ НЕ УСПЕЛ Я ОТКЛЮЧИТЬ ДЖАМПЕР ИЗ РЕЖИМА ТЕРМИНАЦИИ. ВОТ ОНА В ДВЕРЦУ И ВЫСКОЧИЛА… ТАК ЧТО ЛЕТИ ТУДА ПОКА ОНА ЕЩЁ НЕ ОКЛЕМАЛАСЬ. > ЧТО??? Я на всякий случай свернул IRC и Маг остался там в полном одиночестве. Птичка в трее нехорошо моргала. Я открыл окошко. Хельга действительно была в неадеквате. А на канал пытался проломиться шеф. И уже довольно давно. На наше счастье сервис позиционирования он запускать не додумался. Сова действительно находилась сейчас ЗА джампером. А руководству Дозора знание её нынешних реальных координат было сейчас информацией совершенно лишней. Сервис регенерации отчитывался о физических повреждениях и отказе по превышению болевого порога. Шефу об этом знать было не положено. Я открыл терминал, соединился на 201/0 и набрал пару команд. 110 Агниц уже пытался искать Сову по сумраку. Результата не было. И это сильно настораживало. Её след терялся в конуре Волка и дальше никуда не выходил. Духова дорожка обрывалась в эркере, хотя Агниц не менее точно знал, что Сова находилась в совершенно другом месте. С которым было не меньше странностей. Ибо внутри жерла действующего вулкана Сова жить никак бы не смогла. Мало того, скан терялся около вулкана и показывал хаотично перемещающуюся точку внутри. В действие вступала какая-то неизвестная ему сила явно технического происхождения, которая тупо не давала сканировать глубже. От волка же Духовой Дорожки в комнате вообще не было. Что было ещё более странным. Агниц точно помнил, куда телепортировал Волка. Сумрак же во всех своих уровнях упорно утверждал, что Волк в этой комнате вообще как минимум последнюю неделю просто не появлялся. Что было ещё более странным и на похождения почти трупика, лишившегося Иности совсем не похожим. Однако факт оставался фактом и упрямо требовал своего признания. Но вот когда Агниц уже совсем отчаялся на буке выползла долгожданная зелёная строчка… Вот только вместо картинки поверх раздвоенного окна «стереоочков» появилось такое же, но разделённое надвое горизонтально окно обыкновенного терминала. Агниц ещё не успел вспомнить, было ли в коммуникаторе вообще терминальное окно (уж он то точно его туда не прописывал), когда на чёрном фоне верхней половинки начали появляться зелёные буковки[1]. > НАХОЖУСЬ ВНЕ ПРОСТРАНСТВА. КАРТИНКУ ПЕРЕДАВАТЬ НЕ МОГУ. ОСТАЮСЬ В ГОСТЯХ. Агниц понял код. Но по телеметрии Сова действительно находилась вне пространства. Вот только с консоли он не мог определить ни её координат… ни вообще достоверности происходящего. Попытка проложить параллельно радиоканалу сумеречный обрывалась где-то за пределами ноды… ныряла в гиперпространство… и не возвращалась. Однако Агниц знал, что это был не радиоканал. В него невозможно было просто так вклиниться. Мало того, канал был не его изобретением, поэтому сделать этого не смог бы даже он сам. Поэтому он склонен был происходящему верить. > КОГО БЛАГОДАРИТЬ ЗА ГОСТЕПРИИМСТВО? > НЕ ЗНАЮ. ОНИ НЕ ПРЕДСТАВИЛИСЬ. СКАНУ ТОЖЕ НЕ ПОДДАЮТСЯ. > КТО ОНИ? > ЛЮДИ С ВОЛЧЬИМИ ГОЛОВАМИ. ЗДЕСЬ ТЕМНО И НЕТ ДАЖЕ СУМРАКА. Вот после этой строчки Агниц задумался… И надолго. Всё выглядело достаточно правдоподобно. Сова была Вне Пространства и в Сумраке просто не могла быть. Но Сумраку недоступны места, в которых нет Сумрака. Хранители вполне могли пригласить этих двоих в такое место… если бы вместе со всем своим Аидовым царством не были просто легендой. Ибо каждый взрослый Иной знал, после чего их больше не существует. Когда-то в очень древние времена, когда свет ещё не называли Светом, а тьму – Тьмой, и когда ещё никто слыхом не слыхивал о Великом Договоре, просто потому, что Иные рождались реже статистической ошибки и о них не принято было вспоминать, существовали две ангельские конторы, которые, несмотря на свою полную противоположность друг без друга просто не могли существовать. Их тоже связывал Договор. Который (если не врёт Легенда) и стал прототипом нынешнего. Который исполняется и по сей день, и именуется Договором о Реинкарнации. Согласно этому договору любая душа могла инкарнироваться в любое количество тел и сколько угодно раз. Но дабы не стать ненароком равной своему Создателю ни в коем случае не должна была помнить своих предыдущих воплощений. Заниматься этим обязаны были две ангельские конторы, которые тогда ещё чисто условно делились на носителей Света и Тьмы. Просто потому, что их явление светом или же тьмой ознаменовывалось. Светлые не стремились в тень, называли себя ангелами-хранителями, на всякий случай носили крылья… и помогали людям (а точнее их телам) почти во всём. В особенности это касалось ситуаций, когда в дело пыталась вмешаться та самая странная сила, которую люди привыкли называть Любовью. Впрочем, именно это и было их прямой обязанностью. Потому как, согласно Договору они отвечали именно за процесс создания новых тел и инсталляции в них душ, которым они и требовались. Именно этим и прославились среди людей как борцы со всякими Тёмными Силами… И помогали им. В основном размножаться. По или вопреки их собственной воле (как и воле окружающих) – значения не имело. Когда в дело вмешивался Ангел-Хранитель – эту «волю судьбы» не мог уже обратить ни один смертный. Да, впрочем, и бессмертым противостоять им тоже было туговато. Тем и заработали свою бесконечную славу. Но были и другие Ангелы. Чьи крылья по традиции были черны и не показывались кому не попадя. Эти не гнались за славой. Даже скорее наоборот. Ибо живым они (в отличии от Светлых) не встречались, а тот, кому встречались – с ними же и уходил. И уже вряд-ли мог после этого рассказать «живым» об увиденном. В противоположность Ангелам Хранителям, эти называли себя просто Хранителями. Те же, кто всё ж таки знал о их существовании, называл их по функции – Ангелами Смерти. Ибо если Ангел-хранитель, несмотря ни на что, всегда помогал новому человеку родиться, просто Хранитель помогал человеку умереть. Когда-то, ещё во времена Анубиса, Ангелы Смерти всё же умудрились прославиться, водя дружбу с фараонами Древнего Египта. За что в те времена жестоко и поплатились. Именно благодаря им тогдашние фараоны знали не только дорогу в Аидово царство, но и мелкую, еле заметную тропку обратно. Вернее – перевозчика через реку Стикс со странным именем Харон. Ибо в те времена именно из фараонов Ангелы Смерти и комплектовали себе замену. Расценки Харона были известны. Дорога туда всегда стоила двенадцать «дельфинчиков» или два «солнышка». Для того их и клали усопшему на глаза. Дорога обратно – гораздо больше. И вообще предназначалась не всем. Пропуск имели лишь Хранители. На той стороне Стикса их ждал Аид. Вечный правитель загробного царства. И был у него один забавный камушек красного цвета, которым он и определял пришедшему его дальнейшую судьбу. Добрым Аиду быть было не положено. Именно поэтому при решении судьбы вновь прибывшего за него «заступался» его Ангел Смерти, вещая от имени Анубиса и представая неизменно человеком с волчьей головой. Так было принято. Или не заступался. Тогда для прибывшего это заканчивалось очень грустно. Но вот однажды на «земляном» берегу Стикса оказалась одна из безумно красивых Египетских принцесс. При ней вообще не было ни солнышек, ни дельфинчиков,… ни даже Собственного Имени. Ибо изрядно разозлив тогдашнего фараона, несмотря на свой род, она умудрилась схлопотать самое страшное проклятье – быть похороненной вопреки всех правил. Без какой либо надежды на оживление. Поэтому звали её просто Кали. И была она самой обыкновенной ведьмой. Из собственных вещей у неё оставалось тогда лишь кольцо с глазом, подаренное ей когда-то возлюбленным – тоже фараоном, но только Гильдии Воров, накрепко сжатым «глазом внутрь» в тогда так и окоченевшей при смерти руке, восковой кляп – в горле и неизменно красивое, венчающееся шикарной гривой длинных чёрных волос тело, не исковерканное Ритуалом Погребения ничуть. И потому несмотря ни на что – безумно красивое. Однако себя мы всегда забираем с собой. Даже на Ту Сторону. А у женщины всегда было при себе оружие, которое она неспособна была потерять. Женственность и красота. Вот и досталось тогда Паромщику. В минусе при этом оказалась не только репутация Харона, но и странное колечко в форме глазика с рубиновым зрачком. Оставленное ему в своё время на ответственное хранение самим Аидом. А принцесса вернулась на землю живых. Паромщик ей был уже не нужен. Так на земле появилась Легенда о Клео с Пробкой. А еще появилось колечко «Возьми человечка». Рубин из которого потом сменил много владельцев и украшений, но функции своей ничуть не поменял. А ещё там появились умеющие самостоятельно менять тела, не забывая своих предыдущих воплощений. Аид, говорят, после этого долго ругался матом, но было уже поздно. Договор о Реинкарнации был нарушен и он уже ничего не мог изменить. А помнящих всё после этого стали называть Детями Индиго. Или просто Иными. Да, детьми, но только с памятью и навыками прожившего жизнь(а частенько и не одну) человека. Сейчас этот самый камушек на лбу у Волка…правда уже не светился. Но своих свойств ничуть не потерял. Он по прежнему способен был изьять всю память из умирающей шкурки. И предоставить на полное редактирование собственному владельцу. Агницу не положено было об этом знать. Но он прекрасно знал, по поводу чего Иные могли поссориться с Хранителями. Поводов было немного. И один из них и впрямь недавно продемонстрировал Волк. Но вот при чём здесь была Сова – Агниц пока не понимал. Но у него начинали накапливаться очень странные вопросы к Волку, которого, кстати, тоже нигде не было. Или точнее, эти двое были теперь В Нигде. И упорно оттуда не выколупывались. [1] Тут страдают от приступа ностальгии все, кто из этого чувства по Искре/ДВК-2 так «раскрашивал» терминальное окно